Магистр продолжал плестись за странным стариком по полю, усталость и жажда мучили его, а пахарь, казалось, вообще нисколько не притомился.
— Может, вы всё-таки остановитесь? — жалобно обратился он к старику снова, — я уверен, что вам хочется передохнуть.
— Не могу я остановиться, — тихо отвечал пахарь, — время ведь не останавливается, не отдыхает, а если остановлюсь я, то оно будет проходить даром.
Магистр уже был близок к тому, чтобы разозлиться на старика. Отирая пот со лба он тащился за ним вдоль борозды и уже начал понемногу отставать.
— А зачем ты пашешь? — воскликнул он наконец в тоской в голосе, — тебе ведь всё равно помирать скоро, кому нужно, чтобы ты гробился тут день-деньской, так ведь и рухнешь тут однажды, не дойдя даже в последний раз до края, в борозде прямо!
Старик продолжал идти вперёд, он только слегка повернул голову и не теряя своего величественного спокойствия произнёс:
— Что же по-вашему жизнь? Она и есть бескрайняя пахота. Нет в ней ничего другого.
— А радость тогда в чём? — совсем уже потерянно спросил Магистр.
— В том и есть, — отозвался старик с тихой задумчивой улыбкой, — вот гляди, борозда ровно ложится, земля легко поддается — радостно, корень какой попадётся, али камень — плохо…
Роберто Друбенс вздрогнул и открыл глаза. Перед ним возникла его родная гостиная: ещё никогда он не возвращался сюда из ментальных путешествий с таким восторженным облегчением! На журнальном столике его ждал кофе и кусочек кофейного бисквита.
9
После освобождения Эрин всё-таки решилась навестить старого друга. Она вышла из автобуса возле знакомой изрисованной граффити стеклянной остановки и неспешно направилась вдоль сплошного деревянного забора, которым был обнесен сад Магистра Белой Луны. Вдруг она услышала голос подростка. Мальчика. Он раздался где-то совсем недалеко, за стеной из плотно пригнанных друг к другу досок, над которой нависали густые ветви черешен, усыпанные зелеными ягодами. Эрн! Сладко споткнувшееся сердце матери не могло ошибиться! Эрин остановилась, прильнула к забору и, найдя малюсенькую щель между досками, заглянула в сад.
— Подтяни верёвку чуть повыше, Ниоб… — командовал Эрн, — не то качели будут висеть криво!
Вершина старой черешни немного тряслась. Толстая ветка ощутимо гнулась под тяжестью Ниоба, старательно закрепляющего на ней витые прочные веревки для качелей. Эрн, стоя на земле, руководил процессом. Он смотрел наверх, в шуршащую гущу ветвей и лучезарно улыбался. Эрин, стараясь не обнаружить своего присутствия, наблюдала за всем этим сквозь щель в заборе. «Господи… Он всё же поймал его… — думала она, — мальчик мой… Только бы старик не сделал ему никакого зла. Впрочем, непохоже, чтобы он держал моего сына здесь насильно. Эрн выглядит, пожалуй, чересчур спокойным и весёлым для подобных обстоятельств…»
Качели повесили. Заскрипела старая черешня. Эрин теперь не видела мальчика, она только догадывалась, в какую сторону он летит, сотрясая мощное дерево, изо всех сил раскачиваясь на маленькой дощечке. «Надо что-то делать, — решила она, — не по доброте душевной Друбенс тут кормит моего сына пряниками, это ясно.»
Перспектива действовать в одиночку, однако, совсем не радовала Эрин. Ещё бы! Магистр Белой Луны сам по себе очень силен, и с ним его верные ученики. Глупо переть на танк с рогаткой. Даже ради собственного ребёнка. Только вот у кого попросить помощи?
Перед внутренним взором Эрин крупным планом возникло лицо лейтенанта Крайста. Сначала она отмахнулась от этого мыслеобраза как от мухи. Что за глупость? Просить офицера Особого Подразделения спасти одного колдуна от другого? А с другой стороны, почему нет? Ведь Эрн не злой маг, он ребенок, и он не сделал ничего плохого. Кроме того, — Эрин, конечно, было трудно признаться в этом самой себе, — ей снова хотелось увидеть Билла, хотя бы на минуточку… И тут такой повод!
Последний раз заглянув в щёлочку забора и увидев только кусок лужайки под старой черешней, она вздохнула и направилась обратно к автобусной остановке.
10
Кирочкино давнее желание сбылось внезапно и прямо-таки оглушительно, ведь она уже успела смириться с тем, что оно не сбудется никогда.
Длинные вечерние тени домов пересекали проспекты и тротуары. Витрины сияли отраженным светом.
Кирочка, войдя а одну из недорогих закусочных Центра, подняла солнечные очки на лоб.
Посетителей было не очень много. Несколько солидных мужчин за стойкой бара, две дамы средних лет за столиком у окна, и женщина с двумя детьми. Девочки, по-видимому, близнецы, одетые в одинаковые платья с кружевными манишками, нетерпеливо вертелись в своих детских сидениях, придвинутых к столу.
Поначалу Кирочка не обратила на молодую мать никакого внимания; присев за столик и сделав заказ, она увлеклась чтением новостей с наладонника. В связи с появлением Эрна, это занятие постепенно стало входить в круг её рабочих обязанностей. Любые взрывы, затопления, обрушения, массовые беспорядки, масштабные неполадки энергосетей сразу попадали в фокус её пристального внимания. Сегодня, вроде, всё было пока спокойно. Кирочка гнала пальцем по сенсорному дисплею нескончаемую новостную ленту. Но вдруг привычное фоновое жужжание кафе прорезал звон бьющейся посуды.
— Ай, проклятье! — воскликнула мать. Тарелку расквасила одна из близняшек. К столику тут же подоспели официант со шваброй и дежурный администратор. Одно из упругих соцветий брокколи подкатилось к ножке Кирочкиного стула.
Она подняла взгляд. Что-то смутно знакомое проскользнуло в чертах лица незнакомой матери. Волосы у неё были, конечно, не рыжие, но… «Крашеная» — подумала Кирочка, вглядываясь в шевелюру женщины, у корней её тёмные волосы чуть светлели и отливали медью.
«Нетта!»
В первое мгновение Кирочке показалось, что она из-за внезапно нахлынувшей радостной робости даже не сможет встать из-за стола. Пульс свой она услышала где-то в горле.
Официант принёс мокрое полотенце для рук, блинчики со сладким соусом и клубнику, но Кирочка мгновенно утратила аппетит. Она повернулась к столику молодой матери и принялась наблюдать за нею.
Та пыталась накормить одну из своих дочек картофельным пюре и мясной фрикаделькой. Другая дочь барабанила по столу ложкой и, радуясь своей безнаказанности, сопровождала каждый удар странным смехообразным звуком.
Кирочка не умела на вид определять возраст детей; они никогда не были ей интересны; судя по всему, малышкам было около года.
— Привет.
Кирочка обнаружила себя стоящей возле столика и сверху вниз взирающей на женщину с детьми.
— Я, надеюсь, не обозналась?
Мать двойняшек отвлеклась от вталкивания в маленький упрямый ротик очередной ложки и взглянула на неё.
— Кира? — голос женщины прозвучал почти испуганно.
— Ну, давай… Рассказывай, — расцветая улыбкой, Кирочка сложилась почти помолам и присоседилась к близнецам, — Сто лет тебя не видела, скучала, честно скажу…
Нетта смотрела на неё и молчала. Она медленно положила ложку на стол. Дочка, которую столь неожиданно освободили от обязанности раскрывать рот и давить челюстями пюре, возрадовались и принялась деятельно тормошить салфетницу, до которой сумела дотянуться.
Тему для разговора после стольких лет найти непросто. Поначалу всегда приходится идти по тонкому льду погоды, сериалов, политики и прочего. А потом вступают в игру воспоминания. Это работает почти безотказно.
— Отчего ты не пришла на встречу одноклассников? — спросила Кирочка и тут же поняла, что попала впросак.
Нетта как-то грустно кивнула в сторону близнецов. Поностальгировали о школьных днях. Поговорили о Лоренце Дорне и Саше Астерсе, и тема воспоминаний тоже постепенно начала истощаться. Кирочке вдруг захотелось встать и уйти; Нетта производила впечатление гнетущее и казалась существом совсем чужим, почти враждебным.
— Ты практикуешь? — спросила Кира вполголоса.
Нетта, кажется, не поняла вопроса.
— Ну… в смысле… ты ведь ведьма… — робко продолжила Кира.
Нетта глядела на неё удивленно.
— Ты что? Мне совсем теперь не доверяешь? — разочарованно прошептала Кирочка, — сама ведь рассказывала мне а детстве о магии… Призналась, что ты ведьма…
Нетта смотрела на неё странно. Так, будто о а впервые слышала о колдовстве.
Кирочке стало обидно. Она решила, что причина Неттиного молчания кроется в окончательной потере связи между ними, и это ранило её.
— Ты что? — спросила в свою очередь Нетта со слабой, почти саркастической улыбкой. — До сих пор веришь а такую ерунду? В ведьм? В колдунов? Мы ведь малолетки были, и я шутила просто, дурила тебя…
— Шутила? — спросила Кирочка, чувствуя, как немеют кончики пальцев.
